Вынося решение, Совет палаты учел, что за полтора года практики адвокат два раза привлекалась к дисциплинарной ответственности, а потому прекратил ее статус с правом допуска к сдаче квалификационного экзамена через три года.
В комментарии «АГ» председатель коллегии адвокатов, в которой состояла адвокат, рассказал, что ордер, который она представила в суд, отличался от оригинала: ордерные книжки в коллегии изготавливаются типографским способом и имеют единообразный, узнаваемый стиль, – в связи с чем в ходе судебного разбирательства возникли вопросы о подлинности ордера. Одна из экспертов с уважением отнеслась к последовательной и обоснованной позиции органов адвокатского самоуправления АП г. Москвы по формированию правильного понимания адвокатами сущности адвокатской деятельности и оценки собственного поведения. Вторая считает, что сообщество должно постоянно заботиться о своем качественном составе, принимать только достойных, уважающих и соблюдающих требования, предъявляемые к адвокату, но также должно очищать свои ряды от лиц, действия которых подрывают авторитет российской адвокатуры.
Пресс-служба АП г. Москвы опубликовала решение Совета палаты от 28 июля о прекращении статуса адвоката Д., подделавшей ордер, в основание которого было указано соглашение на оказание юридических услуг, заключенное устно. Кроме того, адвокат переоформила квартиру доверителя на себя.
В. обратился в суд с иском о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, в которой он проживает, заключенного с адвокатом Д. Одновременно с иском он ходатайствовал о наложении ареста в виде запрета совершать регистрационные действия. 25 марта суд ходатайство удовлетворил. 7 апреля В. подал жалобу на адвоката в АП г. Москвы, а 30 июня суд отказал пенсионеру в иске.
Доводы заявителя
Исходя из обращения В., следовало, что несколько лет назад он с помощью адвоката Г. продал квартиру в Москве, чтобы погасить долги, и переехал в Московскую область. Летом 2021 г. в определенный момент его навестила Д., которая сообщила о присвоении ей статуса адвоката. Спустя несколько дней Д. сообщила В., что адвокат Г. его обманула и оформила квартиру в Московской области, где живет пенсионер, на другое лицо. Тогда же они устно договорились об оказании В. юридической помощи, не конкретизировав предмет поручения в каком-либо документе.
4 августа 2021 г. В. выдал адвокату Д. доверенности, в том числе на управление и распоряжение всем его имуществом и на представление его интересов во всех судебных, административных и правоохранительных органах. На следующий день Д. заключила с В. договор купли-продажи квартиры, в которой тот проживал. А 9 августа В. выдал Ши., Бе., М., П., Д. доверенность, в том числе на представление его интересов в Управлении Росреестра по Московской области. При этом адвокат Д. забрала у В. паспорт под предлогом того, что зарегистрирует его по месту жительства. Также Д. забрала банковскую карту, на которую поступала пенсия, «чтобы ее переоформить, чтобы третьи лица не могли снимать денежные средства с этой карточки».
20 августа в ЕГРН было зарегистрировано право собственности Д. на вышеуказанную квартиру, возникшее из договора купли-продажи от 5 августа, заключенного ею с В.
1 сентября адвокат Д., действуя по доверенности, выданной ей В., обратилась от его имени в Г. районный суд города Москвы с иском к Б. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры в Москве. При этом она представила в суд ордер от 4 августа, согласно которому адвокату Д. «поручается с 4.08.2021 г. представление интересов В. в Г. суде г. Москвы против Б. Основание выдачи ордера – соглашение. Ордер выдан КА Москвы».
Примерно в ноябре-декабре 2021 г. В. случайно обнаружил квитанцию на оплату жилищно-коммунальных услуг на квартиру, в которой он проживал и которую считал своей собственностью, однако из квитанции следовало, что собственником данной квартиры является Д. Тем временем Д. подала в суд подписанные ею по доверенности от 4 августа 2021 г. ходатайства и заявление: 7 февраля 2022 г. – о назначении судебно-психиатрической экспертизы; 13 февраля – об отложении слушания дела; 19 февраля – заявление об отказе ведения дела в суде на стороне истца В.
14 февраля В. распорядился об отмене доверенности от 4 августа 2021 г., а 24 февраля, в связи с принятием судом отказа В. от иска, Г. районным судом города Москвы вынесено определение о прекращении производства по гражданскому делу по иску В. к Б. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным.
Далее Д. продала квартиру, которая находилась в Московской области, гражданке Бер., 23 марта в ЕГРН было зарегистрировано право собственности покупателя на данную квартиру.
Разбирательство в АП г. Москвы
В палату адвокат Д. представила пояснения, в которых указала, что не брала деньги с В. за представление его интересов в Г. районном суде г. Москвы. Кроме того, указала она, позже он сам отказался от иска. Д. пояснила, что председатель ее коллегии сам выдал бланки пяти ордеров с печатью, но без его подписи, при заполнении которых рекомендовал заполнять ордер полностью своей рукой, пока не готовы бланки коллегии.
Рассмотрев материалы дисциплинарного производства, Квалификационная комиссия АП г. Москвы установила, что адвокат допустила ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей перед доверителем В., выразившееся в оказании юридической помощи по представлению его интересов в Г. районном суде города Москвы по гражданскому делу по иску В. к Б. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры в г. Москве без заключения соглашения об оказании юридической помощи в простой письменной форме, а лишь на основании устного соглашения. Кроме того, она самостоятельно изготовила, минуя адвокатское образование, ордер, в котором было указано, что он якобы был выдан адвокату Д. коллегией адвокатов на представление интересов В. в Г. районном суде города Москвы с 4 августа 2021 г. Ордер также содержал заведомо недостоверные сведения о том, что он выдан на основании «соглашения», то есть соглашения об оказании юридической помощи. Также отмечалось, что адвокат Д. приобрела право собственности на принадлежавшую В. квартиру кадастровой стоимостью 1 млн руб. на основании договора купли-продажи, предусматривающего ее оценку в 500 тыс. руб.
Совет АП г. Москвы согласился с выводом Квалифкомиссии о том, что между адвокатом Д. и доверителем В. в устной форме было достигнуто соглашение об оказании В. юридической помощи по представлению его интересов в качестве истца в Г. районном суде города Москвы. При этом адвокат Д. исполняла свои профессиональные обязанности в отсутствие заключенного в простой письменной форме соглашения об оказании данной юридической помощи, чем нарушила подп. 1, 4 п. 1 ст. 7, п. 1, 2 ст. 25 Закона об адвокатуре и п. 1 ст. 8 КПЭА.
Требования к форме и содержанию соглашения об оказании юридической помощи должны соблюдаться уже в силу того, что они нормативно закреплены, следовательно, являются общеобязательными; заключение соглашения в простой письменной форме и четкое указание в нем существенных условий, в том числе предмета поручения, позволяют определить взаимные права и обязанности адвоката и доверителя в связи с выполнением конкретного поручения. Надлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только оказание квалифицированной юридической помощи, но и оформление договорных правоотношений в строгом соответствии с законом, что, в свою очередь, позволяет адвокату рассчитывать на доверие со стороны лица, обратившегося к нему за квалифицированной юридической помощью, отметил Совет.
Совет также согласился с выводом Квалифкомиссии об обоснованности дисциплинарного обвинения в том, что адвокат Д. представила в Г. районный суд города Москвы самостоятельно изготовленный ею ордер Коллегии адвокатов города Москвы на представление интересов В. Это обстоятельство она признала в своих дополнительных письменных объяснениях, указав, что оформила ордер самостоятельно, подписала его за председателя Коллегии адвокатов города Москвы А., при этом указала в данном ордере заведомо недостоверную информацию о его выдаче на основании «соглашения», которое фактически не было заключено ею надлежащим образом с доверителем В. и, соответственно, не было и не могло быть зарегистрировано в адвокатском образовании.
Рассматривая дисциплинарное обвинение в приобретении адвокатом Д. вопреки воле В. права собственности на принадлежащую ему квартиру, в которой он проживает, Совет пришел к выводу о том, что действия Д. были совершены в период оказания юридической помощи В. Она использовала свой статус адвоката для приобретения права собственности на принадлежавшую В. квартиру, чем нарушила требования абз. 3 п. 3 ст. 9 КПЭА.
Вынося решение, Совет принял во внимание, что ранее к адвокату Д. решением Совета от 30 ноября 2021 г. уже была применена мера дисциплинарной ответственности в виде замечания, а решением от 28 июля – в виде предупреждения. Совет применил меру дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката с правом допуска к сдаче квалификационного экзамена через три года.
Адвокаты – о дисциплинарном производстве
Как стало известно «АГ», Д. состояла в КА «Династия», председатель которой Борис Асриян также участвовал в дисциплинарном производстве. В комментарии «АГ» он отметил, что ордер, который Д. представила в суд, отличался от оригинала. «Ордерные книжки в коллегии изготавливаются типографским способом и имеют единообразный, узнаваемый стиль. В связи с этой особенностью в ходе судебного разбирательства возникли вопросы о подлинности ордера, так как он кардинально отличался от ордеров других членов коллегии. На соответствующее обращение коллегия сообщила, что ордер с указанными реквизитами адвокатским образованием не выдавался. Затем в ходе внутриколлегиальной проверки факт подделки подтвердился», – указал он. Также было установлено, что соглашение, указанное в ордере как основание его выдачи, в делах коллегии не зарегистрировано.
«По результатам проверки и до завершения дисциплинарного производства в АП г. Москвы адвокат Д. была исключена из членов коллегии в связи с совершением проступков, несовместимых с дальнейшим пребыванием в коллегии», – рассказал Борис Асриян.
Комментируя решение Совета АП г. Москвы, адвокат АП Республики Башкортостан Надежда Крылова заметила, что адвокатское сообщество должно постоянно заботиться о своем качественном составе, принимать только достойных, уважающих и соблюдающих требования, предъявляемые к адвокату, но также должно очищать свои ряды от лиц, действия которых подрывают авторитет российской адвокатуры. «Отказ от составления в письменной форме соглашения на оказание юридической помощи, оформление ордера в отсутствие письменного соглашения – все эти действия несовместимы со статусом адвоката», – указала Надежда Крылова.
В свою очередь, адвокат КА «Полковников, Тарасюк и партнеры» Светлана Тарасюк заметила, что существующие требования к кандидатам на присвоение статуса адвоката и проистекающее из них и ожидаемое адвокатским сообществом профессиональное поведение будущего коллеги в полном объеме изложены в Законе об адвокатуре и КПЭА. Никакие дополнительные требования к кандидату на статус адвоката, полагает она, не смогут гарантировать честность, добросовестность и ответственность перед доверителем, так как эти понятия относятся к этике поведения и их невозможно просчитать и измерить, «уложив» в нормы права, с тем чтобы впоследствии руководствоваться ими при определении профессиональной пригодности кандидата на статус адвоката.
Светлана Тарасюк с уважением отнеслась к последовательной и обоснованной позиции органов адвокатского самоуправления АП г. Москвы по формированию правильного понимания адвокатами сущности адвокатской деятельности и оценки собственного поведения. «Проблема же формирования положительного и соответствующего действительному положению дел образа адвоката в публичном пространстве требует системного подхода и участия в нем всего адвокатского сообщества», – заключила она.
